Эта история непременно вспоминается, когда разговор заходит о таможне.

События происходили в летом 1982 года в латвийском аэропорту Скулте. Немногие помнят, что в связи с проведением Олимпиады-80 рижскому аэропорту был присвоен статус запасного международного.

На деле это предполагало дополнительную головную боль всем службам обслуживающим пассажирские рейсы, прибывающие из-за границы .Как правило, все это происходило в экстренном порядке , наряд для оформления приходилось доставлять из Рижского морского торгового порта.

Случилось так ,что неожиданно « … в Шереметьево… метеоусловия не те» и наш запасной в Скулте вынужден был принять два международных рейса с полным набором лиц ,которых в сегодняшней жизни именуют VIP-персонами.

Когда эта разношерстная масса гулко ввалилась в пассажирский зал, абсолютно не предполагая, что их ожидает: их постепенное напряженное недоумение переросло в досаду, потому как зал был не просто зал ожидания, зал ожидания транзитных пассажиров. На деле это означало, что здесь без выхода в город, им как в мышеловке придется провести не один час. Хорошо слугам народа, их родственникам и прочим «без досмотра».

Блатники, а среди них оказались и сын члена Политбюро ЦК КПСС Кириленко, и второй секретарь ЦК ВЛКСМ тов.Богомолов, сопровождавший некое ответственное лицо в чалме (похоже очередной представитель прогрессивного человечества и борец за мир во всем мире за наш счет), а также группа дипломатов с их неприкосновенными зелеными паспортами, небожители современной системы, и затесавшаяся среди них мать-героиня со своим выводком сопливых детишек, как то по особому, тревожно восприняли сложившуюся ситуацию. И как всегда бывает в таких случаях все на перегонки бросились к представителям властей с вопросами о том , как долго они пробудут в зале аэровокзала.

Необходимо было соблюдать спокойствие и выдержку.

В тот день старшим наряда таможни являлся Дынник Виталий Николаевич. Виталий в тому времени имел не малый опыт работы, превосходное знание иностранных языков, но самое главное: непревзойденное чувство юмора, которым он снискал себе популярность в рядах нашего коллектива. Работал он легко, весело и непринужденно, всегда оставаясь замечательным собеседником и неоспоримым лидером в решение вопросов таможенного контроля. Огромный опыт в исполнении служебных обязанностей, помноженный на замечательные способности поисковика в деле обнаружения предметов контрабанды, несомненно выдвигали его в число лидеров.

Предвидя массу проблем с данным прилетом, Виталий придал многозначительность внешнему виду, насупил брови и застегнул мундир на все пуговицы.

Первыми в комнату вбежали представители конторы глубокого бурения, представители боевого отряда партии к тому времени уже серьезно страдавшей одышкой застоя.

Всегда интересно наблюдать за их суетливостью в решении деликатных вопросов, а решать им надо было не много и не мало, как «высвистать» из толпы сына действующего члена Политбюро ЦК КПСС.

Они наверняка получили приказ встретить его в аэропорту в самый последний момент , не имея даже словесного портрета, слегка растерялись, выискивая в толпе высокого гостя . Не будешь же объявлять его через громкоговорящую связь и табличку не напишешь мол ждем вас уважаемый.

Выручил Виталий Николаевич. Он как то сразу, наверное, по запаху определил номенклатурного и легонько сопроводил сынка, сдав в надежные руки «бурильщиков». Те счастливые моментально растворились, умчавшись в черных авто персоналок.

Богомолов с индусом тоже не задержались, а плавно перекатились через досмотровый зал, за ними подтянулись дипломатические и все они так же легко и непринужденно покинули аэропорт.

«Баре с воза кобыле - легче» - резюмировал старший наряда и отправился наверх в зал «Интуриста», где бармен Костя мастерски изготовлял «кровавую Мэри».

«Запомни, Шлема,– обращаясь ко мне сказал он – нигде не делают такой коктейль как здесь.»

«Коктейль…Коктейль…Хиппи проклятый»- подумал я про себя, вспоминая сюжет из кинофильма «Осенний марафон». (примечание от админа сайта – Виталий Николаевич носил на голове великолепную лысину)

Рейс задерживался на несколько часов.

Оставшиеся в зале пассажиры все более настойчиво осаждали сотрудников таможни, требуя размещения в гостинице.

Особой назойливостью отличался мулат, гражданин вовсе незнакомой нам страны, сносно говорящий по-русски. Наверняка он числился студентом престижного московского ВУЗа, и судя по прикиду, был хорошо обеспеченным малым. С ходу определив старшего наряда, он приступил к массированной атаке, требуя номер в гостинице. Выдвинутые им объяснения сопровождались убедительным рассказом о принадлежности его к королевской семье африканской провинции, в которой он являлся наследным принцем и соискателем престола и посему имея статус коронованный особы, не допускает нахождения в данном зале в столь стесненных условиях без отдельного номера, туалетной комнаты, ванной и бара. Виталий объяснил, что статус транзитного пассажира в Риге по метеоусловиям Шереметьева не предусматривает особых условий кроме имеющихся в наличие.

- Вот вам кресло -, указал на место , расположенное на против таможенной стойки, - и вот вам газета “ Московские новости” и все , что я могу вам предложить – очередной раз объяснил свою позицию Виталий Николаевич.

Тогда принц, вынув пачку долларов и размахивая ей перед нами сотрудниками таможни, начал неистово доказывать, что в любой цивилизованной стране ему, давно бы предоставили номер в гостинице, где бы он мог привести себя в порядок, отдохнуть и выспаться…

Но поняв, что его выступление не имело никакого результата, как то сник, успокоившись затих в кресле.

Наше дежурство подходило к концу. Приблизительно в шестом часу утра, после почти восьмичасовой задержки рейса, мы с Виталием поднялись в бар “Интуриста” освежиться кофейком. Бармен сделал двойной, испив который, направились через транзитный зал в служебное помещение, мимо досмотровых таможенных стоек, мимо мирно спящих пассажиров, расположившихся как это бывает в такой обстановке в самых замысловатых позах и самых неожиданных местах зала.

Остановившись перед таможенной стойкой, мы увидели мирно спящего под ней принца, спокойный сон которого подвиг Виталия к очередной сентенции.

- Знаешь, за что я люблю нашу страну, могучий и непобедимый СССР, за то, что в нем равны все и принц, и нищий, указав на спящего африканца и остальных пассажиров этого злосчастного рейса.

Вернуться на главную